Ночное происшествие

Поезд резко затормозил, и я чуть было не свалился с верхней полки, где спал. Издали донеслись три коротких басистых гудка электровоза - сигнал остановки.

В купе все проснулись. Я сел на полке, свесив ноги, И раздвинул задёрнутые на ночь плотные шторы на окне.

Кто-то пробежал мимо вагона по обочине пути. Что он кричал, я не разобрал. Послышался шум в вагонном коридоре, захлопали двери купе, в тамбуре загремело железо.

Натянув прямо на тренировочный костюм брюки и свитер, я вышел в коридор. В конце его показалась проводница с зажжённым фонарём в руке. - У нас ЧП, - сообщила она. - Бегите к электровозу. И вот, возьмите. С этими словами она сунула мне в руки охапку постельного белья.

Осторожно спустившись по вагонным ступеням, мы пошли вдоль состава к голове поезда, стараясь не съехать с засыпанной щебнем узкой обочины пути вниз по крутому откосу насыпи. Впереди и позади нас шли люди, так же неся в руках охапки белья и толстые верёвки.

У электровоза был включён лобовой прожектор, он выхватывал из темноты ночи портал, раскосы и стойки ажурных ферм металлического моста. В свете луча прожектора уже мелькали тёмные фигуры десяти - пятнадцати человек. Командовал всеми железнодорожник в форменной фуражке. (Как потом выяснилось, это был машинист электровоза.)

Когда всё пассажиры подтянулись к освещённому месту, машинист коротко объяснив собравшимся, что произошло:
- Мы с вами чудом избежали аварии. Неизвестно, чем бы могло всё кончиться, если бы не он. И машинист вытянул за руку откуда-то из-за своей спины мальчишку лет тринадцати: - Его зовут Генка, и я думаю, что он получит по заслугам. Я сам хоть до начальника дороги дойду, но не допущу, чтобы отделались "благодарностью в приказе". На мосту застряли лошади. Если бы мы на них наехали, - тут он, помолчав, внимательно посмотрел на собравшихся, - случилось бы, мягко сказать, непоправимое. Короче говоря, наша с вами задача - вызволить лошадей с моста и расчистить дорогу поезду. Для того я и призвал на помощь крепких мужчин...

Карикатура Сергея Савилова

Другие карикатуры С. Савилова

...Мостовой обходчик Щукин (фамилия изменена), как обычно, вышел на ночное дежурство. Трёхпролётный металлический мост перекрывал своими фермами довольно узкую, но быструю, с широкой поймой, речку, которая веемой разливалась, затопляя прибрежные деревья и кустарники и стремясь подмыть пойменную насыпь. Поэтому-то здесь и понадобился трёхпролётный железнодорожный мост, сооружённый из стандартных тридцатитрёхметровок.

Раньше на подходах к мосту существовала "зона", ограждённая колючей проволокой. Но лет восемь - десять назад охрану, чтобы "сэкономить средства", с моста сняли, а колючую проволоку растащили на свои огороды жители ближайшего посёлка. Мост оставался под надзором лишь мостовых обходчиков, дежуривших круглые сутки.

Смеркалось. Моросил мелкий надоедливый дождь. Щукин растопил углём буржуйку в будке, чтобы греться возле неё холодной ночью, зажёг фонарь и пошёл по мосту на другой берег реки. Никаких неисправностей мостового полотна он не обнаружил и вернулся в будку.

По дороге видел на лугу возле реки силуэты лошадей: небольшой табун, голов восемь - десять, пасся на сочных заливных травах метрах в ста от железной дороги.

Щукин сидел в будке, исправно встречая и провожав белым светом фонарика проносящиеся то в одну, то в другую сторону поезда. Дождь не переставал.

Где-то около полуночи к нему ввалился знакомый пастух: - Петрович, кончай ночевать! Дождик не утихает, я весь промок. И ты, небось, тоже? Давай малость согреемся, а то, блин, с этой работой тапочки откинешь. И пастух вытащил из кармана едва початую бутылку.
- Да вроде негоже на службе-то, - замялся Щукин.
- Брось, мы по маленькой, только для сугрева потом, ты ведь знаешь, работа - не медведь и не Алитет. Закусить-то есть чем?

Щукин немного подумал и достал из тумбочки полиэтиленовый пакет с принесённой из дома снедью.

Выпили по полстакана. У промокшего Щукина внутри потеплело. Послышался гул приближающегося поезда. Щукин выбежал из будки на минутку, чтобы "Мигнуть" машинистам фонарём. Посидели, поболтали и как-то незаметно "уговорили" бутылку. Щукина потянуло ко сну.
- А ты не забыл, Петрович, что у нас сегодня престольный праздник? - взбодрил его своим вопросом пастух. - Мужики до сих пор гудят. Может, сбегаем в посёлок и малость добавим?
- А как же лошади? - всё-таки спросил Щукин.
- И к ним подпаска Генку щас же пошлю. Завтра выходной, ему в школу не идти.

Генка пришёл минут через пятнадцать. Поднявшийся ветер разогнал тучи; и на небе засияли россыпи звёзд. Луна наполнила речку звенящим серебром.

Генка недосчитался в табуне четырёх лошадей.

"Куда они могли запропаститься?" - подумал он и тут услышал ржание, как ему показалось, доносившееся с противоположного берега.

Хриплое ржание неслось откуда-то сверху, со стороны моста. Генка взбежал на насыпь и пошёл по мосту, вглядываясь в темноту.

Вскоре перед его глазами предстала потрясающая картина: посередине второго пролётного строения моста бились четыре лошади. Они, видимо, сошли с дощатого тротуара на безбалластное мостовое полотно, и ноги их провалились между мостовыми брусьями. Животные безуспешно силились выбраться из неожиданной ловушки.

Послышался далёкий гудок электровоза.

"Поезд! - молнией сверкнуло в голове у парня. - Надо останавливать, иначе..."

Но недаром Генка вырос в семье бригадира пути. Он знал от отца и его друзей, что для остановки поезда можно использовать любой огонёк - хоть белый, хоть жёлтый, хоть синий. Надо только кругообразно крутить его перед собой. Но ведь у него нет никакого фонаря!

Забежав в мостовую будку, Генка обнаружил там ведро с мазутом. Им мостовые обходчики смазывали путевые и лапчатые болты. Решение пришло незамедлительно, тем более что повторный, более громкий, электровозный гудок сообщал: поезд приближается к мосту.

Генка схватил стоявшую в углу палку, намотал на неё какие-то тряпки и обвязал их верёвкой, чтобы не слетели. Затем он хорошенько промочил эти тряпки в мазуте и сунул в ещё горевшую буржуйку. С ярко пылающим факелом мальчишка бросился бежать по шпалам навстречу поезду, крутя огнём перед собой, рассыпая по сторонам горящие брызги.

Три коротких гудка оповестили, что локомотивная бригада заметила сигнал и применила экстренное торможение, Генка спрыгнул на обочину перед самым электровозом. Из-под вагонных колёс во все стороны рассыпались яркие искры: тормозные колодки исправно делали своё дело.

Узнав, что случилось, машинист по радио сообщил дежурным по станциям о вынужденной остановке поезда и послал помощника ограждать состав, а сам вместе с Генкой пошёл на мост.

Что делать? Как вытащить из "капкана" провалившихся лошадей? А животные, почувствовав присутствие людей, перестали ржать и биться и безропотно ожидали своей участи.

…Вот так я и оказался у моста с охапкой постельного белья. При помощи верёвок и скрученных: простыней нам удалось вытащить лошадей из западни и по тротуарам вывести за пределы моста. Правда, одну кобылу пришлось всем дружно волочить - у неё были сломаны ноги.

Простояв в общей сложности около часа, поезд отправился дальше. Предупреждённые машинистом дежурные по станциям ни с той, ни с другой стороны поездов на перегон не отправляли...

Происшествие это печальное, но поучительное. Как теперь принято говорить, сложились форсмажорные обстоятельства, имел место нелепый, редкий случай. Слава богу, всё закончилось благополучно! Этот случай наглядно показал, как от каждого железнодорожника, какую бы должность он ни занимал, зависит обеспечение безопасности движения поездов.

...А Генка с родителями теперь смотрит передачи по новому большому телевизору, полученному от начальника дороги. В школу он надевает именные часы, на которые "расщедрилось" руководство дистанции Пути. Но и упомянутая машинистом "благодарность в приказе", конечно, тоже была.

Этим же приказом мостовой обводчик Щукин навсегда уволен с железнодорожного транспорта.

Леонид Троицкий.

Источник: газета "Гудок" от 21.02.2001